к 155-летию со дня рождения.

Живописец и график В. Н. Мешков родился 6 января 1868 года в г. Ельце в семье булочника и мельника Никиты Мешкова. С четырех лет, после смерти отца и ухода матери в женский Знаменский монастырь, которому она пожертвовала все свое состояние, оставшийся беспризорным мальчик воспитывался местным священником. Затем подросшего мальчика отдали в бурсу, обучение в которой он не закончил, не выдержав жесточайшего режима.
Окончив трехклассную школу в Ельце, Василий Мешков скитался по монастырям, где приобщился к живописи. Первые серьезные уроки рисования он получил в Ельце у художника М. И. Горшкова.
В 1882-1889 годах В. Н. Мешков учился в Московском училище живописи, ваяния и зодчества, где под руководством Е. С. Сорокина, И. М. Прянишникова и особенно В. Д. Поленова сформировалось его реалистическое искусство. Из преподавателей он больше всех вспоминал впоследствии В. Д. Поленова, который не только развил в нем способность тонкого цветоощущения, но и посоветовал ему рисовать сангиной – рыже-красным прессованным карандашом. Этот прием в соединении с черным соусом или итальянским карандашом стал в дальнейшем у В. Н. Мешкова излюбленным.
В 1889-1990 годах В. Н. Мешков учился в Петербургской Академии Художеств у П. П. Чистякова – прославленного академического преподавателя, большого мастера рисунка.

С начала 1890-х жил в Москве. Много путешествовал по стране: Ярославской, Костромской, Нижегородской, Черниговской, Харьковской губерниям, Крыму, Кавказу. В 1910 посетил Ясную Поляну.

В 1904 побывал во Франции.

Впоследствии В. Н. Мешков создал собственные школы живописи и рисования в Москве (1892–1917) и в Академии художеств Ленинграда (1937–1940). Важную роль в истории советского искусства Мешков сыграл как талантливый педагог. Среди его учеников Б. Н. Яковлев, В. Н. Яковлев, П. М. Шухмин, а также сын художника пейзажист Василий Мешков (1893—1963).

После 1917 года В. Н. Мешков работал в Комиссии по охране памятников искусства и старины при Моссовете и преподавал в Московском полиграфическом институте.
С 1886 — участник выставок (ученическая, МУЖВЗ). Экспонировал работы на выставках ТПХВ (1892–1923, с перерывами), Вятского художественного кружка (1911–1912), Всероссийской промышленной и сельскохозяйственной выставке в Нижнем Новгороде (1896). Член и экспонент Московского общества любителей художеств (1893–1900). Один из учредителей и член правления Московского товарищества художников (1893–1903, с перерывами). После Октябрьской революции участвовал в выставке картин, скульптуры и художественной индустрии (1918), 3-й выставке картин (1919) в Рязани, 2-й государственной выставке картин (1919) в Москве, выставках АХРР (1924–1928), Общества художников им. И. Е. Репина (1927–1929) и других. Член объединения «Шестнадцать» (1922–1928).

Провел персональные выставки в Москве (1916, 1937), Ленинграде (1937).

В. Н. Мешков начинал свои самостоятельные шаги в живописи пейзажистом, писал жанровые картины в духе поздних передвижников (преимущественно в 1890-е годы), но со временем он все больше внимания уделял портрету. В. Н. Мешков с большим мастерством передавал индивидуальные психологические черты человека, раскрывая его социальный облик: «Автопортрет» (1884), «Портрет мальчика Н. Ульянова» (1888), «Художник Г. М. Костыль» (1887), «Портрет А. С. Перфильевой» (1889), «Портрет елецкой игуменьи» (1890), «Любопытный», портреты его жены Э. К. Мешковой и другие.

Портреты В. Н. Мешкова отличаются острым и точным рисунком, выразительной лепкой лица. Одновременно В. Н. Мешков выступал как жанровый художник («Зубоврачевание» (1891), «Вечерняя серенада» (1893), «У лампы» (1895), «Чужой ребенок» (1897), «Утром» (1897), «Ослепший художник» (1898) и др.) и автор отмеченных тонкой наблюдательностью пейзажей («Стынет» (1898) и др.).

И все же высот своего творчества он достиг в портрете. За свою жизнь художник создал целую серию портретов современников: деятелей искусства (П. П. Чистякова, В. Д. Поленова, Ф. И. Шаляпина, Л. Н. Толстого, В. И. Сурикова, В. Л. Собинова, В. И. Качалова, И. М. Москвина), деятелей коммунистической партии (В. И. Сталина, Ф. Э. Дзержинского, К. Е. Ворошилова, М. И. Калинина, В. Р. Менжинского, С. М. Буденного, К. Цеткин, К. Маркса, Ф. Энгельса), рабочих, красноармейцев.

Ф. Ф. Кенеман — постоянный концертмейстер Шаляпина, на рисунке имеется автограф певца: нотная строчка с фрагментом из оперы Даргомыжского «Каменный гость» и посвящение: «Милому приятелю Василию Никитичу Мешкову на память о нескольких приятных проведенных вместе часах от поклонника. Федор Шаляпин. Январь, 1907 год. Москва». Рисунок фигурирует в качестве иллюстрации во втором томе собрания материалов о Шаляпине.

Подавляющая часть портретов, мастерски выполненных в карандашной технике, сангиной и углем, отличается свободной реалистической манерой.
Благодаря В. Н. Мешкову уроженец Ельца Николай Павлович Ульянов стал известным художником. Увидев тринадцатилетнего мальчика в иконописной мастерской в Москве, Василий Никитич забрал его и в течение года готовил к поступлению в Московское училище живописи, ваяния и зодчества.
В. Н. Мешков – отец и учитель пейзажиста Василия Васильевича Мешкова (1893-1963).

С 1893 года В. Н. Мешков был членом Московского товарищества художников, с 1922 года – членом Ассоциации художников революционной России.

За свою творческую деятельность он был удостоен звания народного художника РСФСР (1943). Награжден орденом Трудового Красного Знамени (1943) и медалями.
Умер В. Н. Мешков 26 ноября 1946 года. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.
Произведения В. Н. Мешкова находятся во многих музейных собраниях, в том числе в Государственной Третьяковской галерее, Русском музее в Ленинграде. В Липецком областном краеведческом музее и Елецком городском краеведческом музее находится несколько его работ, среди них «Портрет сына», «Девушка и сирень», «Портрет старушки», «Золотые шары. Автопортрет» (1946) и другие, подаренные после смерти художника его женой.

http://person.lib48.ru/meshkov-vasilij-nikitich

«Мой групповой портрет возник не случайно,– рассказывает автор полотна. – Уже давно я мечтал запечатлеть в живописи портреты русских советских художников старшего поколения. Мне хотелось показать их демократизм и характеризовать их как носителей тех благородных национальных реалистических традиций, которыми связано современное искусство с прошлым. Вот почему на моем групповом портрете не случайно появились именно И. Н. Павлов, В. Н. Бакшеев, В. К. Бялыницкий-Бируля, В. Н. Мешков… Кроме общности реалистических убеждений, этих художников связывали дружеские отношения. Да и я знал и любил их больше других».Герасимов писал портрет с необычайным увлечением.Вся группа художников запечатлена в глубоко правдивом жизненном взаимодействии, в момент товарищеской близости. Портрет дает яркое представление не только об общности убеждений изображенных людей, но выразительно раскрывает характеры каждого из них. Перед зрителем возникают живые образы, полные человеческого тепла и неповторимой индивидуальности.Как типичны и самобытны фигура и лицо старейшего мастера русской живописи Василия Никитича Мешкова! Узнаешь весь склад его характера, его отношение к искусству.Как вылеплены голова, глаза, руки ветерана советской гравюры Ивана Николаевича Павлова! Его руки – это руки именно гравера. Очень верно передал Герасимов и павловскую манеру говорить.А сколько правдивости в мечтательной позе Витольда Каэтановича Бялыницкого-Бируля, этого лирика русского пейзажа. Опять-таки – какое верное воссоздание характера, типа…Восьмидесятидвухлетний Василий Николаевич Бакшеев изображен сохранившим свой горячий творческий пыл.По живописному исполнению эта картина – одна из лучших работ художника. В общую, довольно мягкую колористическую гамму Герасимов вводит отдельные сильные цветовые удары. Портрет подкупает цельностью колористического исполнения, темпераментным мастерством, артистичностью живописи. Обращает на себя внимание живописное решение интерьера и натюрморта на столе. Этим мастер достиг гармонического единства всех композиционных частей портрета, убедительной связи человека и обстановки.Создание группового портрета старейших художников представляло собой длительный и упорный труд.Один из изображенных на портрете, Иван Николаевич Павлов, в своих мемуарах подробно рассказывает о работе Герасимова над этой картиной.«В одно прекрасное утро Александр приехал ко мне совершенно неожиданно и сказал:
— Вот что, Ваня, немедля одевайся – я повезу тебя с собой.
— Куда?
— Это ты после узнаешь.
И вот я привезен в мастерскую Герасимова в поселок Сокол, в уютный домик на улице Левитана, с небольшим садом, где разведены его любимые розы. Смотрю – в мастерской сидят Бакшеев и Бялыницкий. Несколько позже был привезен и Василий Никитич Мешков. Всем нам вместе было триста лет.Тут-то Александр Михайлович и раскрыл перед нами свои карты. Он задумал написать групповой портрет старейших художников и выбрал нас своей жертвой. Этому портрету он придает особое значение в своем творчестве и хочет выразить лучшие черты своего творческого «я».С этого дня и начались портретные сеансы и встречи четырех стариков «натурщиков». Нам была создана обстановка, запечатленная на портрете, – с круглым столом, солидным графином и вазой с фруктами, фоном, где висела картина в широкой золотой раме и стоял античный бюст.Александр Михайлович аккуратно заезжал за нами на своей машине и так же заботливо развозил всех по домам… Мы позировали, вероятно, не менее двадцати сеансов, из которых каждый продолжался два-три часа. В перерывах мы оживленно беседовали».
Любопытен и рассказ самого Герасимова о работе над портретом. Он говорит, что специально не усаживал своих «натурщиков»: «За столом они расположились каждый по своему вкусу». Самым разговорчивым оказался Иван Николаевич Павлов. «Он буквально ни одной минуты не мог сидеть молча, рассказывал свою долгую и интересную жизнь, вспоминал давно ушедшие времена и давно ушедших людей». Точно таким и изобразил его Герасимов.«Хорошо помню, – говорит живописец, – что я старался каждого из художников писать как раз в те моменты, когда он забывал, что с него делают портрет. Именно в такие мгновения каждый из них был наиболее естественным, непринужденным».Как портретист, Герасимов чувствовал особую ответственность перед В. Н. Мешковым – ведь тот и сам был выдающимся мастером портрета.«Василий Никитич строго следил за исполнением моего портрета и порой был беспощаден в оценке сделанного. Но все его замечания шли только на пользу работе».