Художник Н.И. Климов родился 23 ноября 1948 года в пос. Будаек Карагандинской области (Казахстан). С 1957 года жил в Ельце. После окончания Московского государственного художественного училища памяти 1905 года (1970) работал в Елецком отделении Липецких художественно-производственных мастерских Художественного фонда РСФСР. В 1976 году был принят в Союз художников СССР. С 1994 года — преподаватель художественного отделения Елецкого государственного училища искусств имени Т.Н. Хренникова. Заслуженный художник России (2007). Участник региональных, всероссийских, всесоюзных и международных выставок.
По словам самого Николая Климова, в молодости он учился у А.М. Сорочкина и В.С. Сорокина. Искусствовед Татьяна Нечаева, считая Н.И. Климова не только «лучшим портретистом последнего времени в Липецкой организации Союза художников», но и великолепным пейзажистом и графиком, отмечая «знаменитый натюрмортный стиль Климова», делает заключение: «Климов стремился к искусству глубокому, поднимающему серьезные темы и ставящему перед художником сложные профессиональные задачи. По большому счету, все, что он делал, вело его к главной цели — к жанру картины. Он расширял границы портрета, натюрморта, интерьера, объединяя эти жанры, вводил в них сюжетное начало».
Особая тема в творчестве Н.И. Климова – Елец, город, который, по мнению Т. Нечаевой, художник «любил восторженной любовью»: «Городские пейзажи Николая Климова — это психологические портреты места. Лишь однажды увидев их, невольно ловишь себя на мысли, что смотришь на город глазами живописца и открываешь вслед за ним его красоту, характер, обаяние. В климовских пейзажах категорически отсутствует салонно-сувенирный нажим на местные достопримечательности. Эти улочки, спуски и подъемы, разноликие церкви и дома, с разноцветными веселыми фасадами; эти динамичные ритмы, остро-ломкие углы крыш, стен, заборов, ветвей, проткнутые лучами солнца кроны деревьев; это небо и дали — особого, невыразимого словами, «елецкого» цвета… Все правдиво, живо, личностно передает дух города».
Умер Николай Иванович в 2009 году, 22 февраля.
Его работы хранятся в музее А. Пластова (Москва), в Липецком и Елецком краеведческих музеях, Липецком областном художественном музее, в музеях и частных коллекциях в России и за рубежом.
https://calendar.lib48.ru/all-dates/klimov-nikolaj-ivanovich-1948-2009
Фрагменты беседы Т.И. Нечаевой с Н.И. Климовым в декабре 2003 года на открытии его персональной выставки в Липецком областном выставочном зале
«…Могу сказать, почему появились темные «музейные» работы: очень люблю Веласкеса, Рубенса, Тициана. Мне нравится метод старых мастеров. Я его пытаюсь употреблять в некоторых случаях. Мне нравится, когда художник может академически четко, по-настоящему нарисовать. Не приблизительно, по-настоящему, тогда он идет к вершине искусства. Мне хочется это делать так хорошо, чтобы я мог позволить себе «разучиться» рисовать. А не просто, как это часто бывает, не уметь рисовать, а говорить, что я свободный художник, оправдываться, врать самому себе. Вот от этих пристрастий коричневая гамма».
«Скрывать не хочу: учился у Александра Михайловича Сорочкина. Он оказал на меня — молодого, двадцатилетнего — влияние очень сильное. Потом я старался от него уйти. Потом сам собой появился Виктор Семенович Сорокин. Под его влиянием я стремился стать более раскованным».
«Почему мне нравится Елец? Это мостик от старого к современному. Это органичный город. Город от той монархии, которой была Россия. Здесь много улиц старых. И новые дома. Эта связь старого и нового — в моих работах. А в пейзажах — прочтение Бунина. Я не пишу картинки-иллюстрации по Бунину. Зачем они мне? Но ощущение от прочитанного невольно звучит, ты думаешь о нем, и оно сказывается. А писать по Бунину напрямую — это делать неинтересно. Можно иносказательно говорить о большом. Люблю читать историю. В прошлом году прочитал 24 тома. Мне нравится узнавать, как жили предки, как говорили, как описывали события. Безусловно, история и философия влияние оказывают. Но, может быть, скрытое. В живописи это и не заметно. Я не хотел бы этого показывать. Просто по-другому смотришь на мир, на людей. Понимаешь их иначе. Думаю, каждый художник задумывается об этом. Не верю, что без этого можно обойтись. В этом глубина какая-то есть, правда?»
«Прихожу ко второму выводу: надо переходить к жанровым композициям. Только небольшого формата. Могут ли они звучать современно? Да, только если свое решение имеют, не на прокат взятое, переходящее из журнала в журнал, из выставки в выставку, а выработанное на основе наблюдений натуры. Но не придуманные картины. И ближе к знаку. Знак тоже тобой выведенный. Искусство всегда должно быть на основе реального изучения. Но оно всегда будет возвращаться к знаку, например, бык у Пикассо. Сначала нарисовал подробно, со всеми шерстинками, потом — тремя линиями. И убедительно, как в натуре. Вот то, к чему неизбежно идет искусство. Потом снова будет заниматься реалистическим изучением. Будет находить новые формы выражения. Это будет зависеть от эстетики, от философских представлений, политического уклада даже в какой-то мере. Тут много такого, что будет влиять на подсознание художника, но основа останется такой».
«Если человек органически развивается, то органически идет развитие творчества. Надо к этому стремиться. Для меня имеет значение среда обитания — Елец. Это действительно музейный город. Любимый город. Деревня — дом в Польском, Бунинская земля. Важна преподавательская работа в училище. Там я хоть говорить научился. Раньше из меня полслова не вытянешь. Внимательнее стал смотреть классику, читать книжки по искусству, по живописи, композиции. Что вычитываю, применяю, стал больше анализировать. Объясняешь студентам те композиционные ходы, которые применяли великие: Веласкес, Рембрандт или Виктор Семенович Сорокин. Закономерности пространственного развития, движения — они одни. Они были и будут. Раньше я что-то подспудно делал, а теперь стал понимать. Чтобы обучать, надо самому хорошо понимать. Мне всегда нравилась честность отношения Сорокина к жизни. Он любил жизнь, любил натуру. Новичку его живопись может показаться нарочно придуманной в ее светоносной цветности, а он все брал с натуры в чистом виде. Я понимаю, что без натуры не обойдешься, особенно в жанровых вещах, которые я сейчас пытаюсь писать. Без нее — мертвые работы получаются».
